Февраль выдался снежным. И богатым на события. Коммунальные службы Лондона как-то справлялись со снежным буйством, а вот в Хогсмите все было наоборот. Всем нравился снег, а кому не нравился, тому приходилось к нему привыкать. Тропинки были расчищены и утоптаны. Но сугробы кое-где были высокими. В этом Гидеон убедился на собственном опыте. Трансгрессия оказалась какой-то странной. Задницей в сугробе он еще не оказывался после трансгрессии. Благо, что никто не видит, особенно братец, который не упустил бы повода пошутить.
Отряхнувшись от снега, который так и норовил залезть куда поглубже и там растаять, Гидеон простеньким заклинанием высушил одежду, отморозить почки как-то не хотелось, да и просто простудиться не было большого желания.
Сегодня был ответственный день. И все должно было быть идеально, а тут сугроб, расположившийся прямо на пути. Знак, конечно, так себе, но не черная кошка и ладно, остальное можно пережить. Или переварить.
За последнее время Хогсмит ни сколько не изменился. Все те же магазинчики, узкие улочки и тот же замок, виднеющийся вдалеке. Пруэтт ностальгически улыбнулся, в Хогвартсе всегда было весело. И не важно, что главным центром веселья были они, это вообще второстепенный факт, который, почему-то, очень волновал преподавателей.
До "Трех метел" надо было дойти, волшебник аппарировал на самую окраину Хогсмита. Почему нельзя было аппарировать сразу к бару? Это сложно объяснить, наверное воздух, пропитанный магией, манил. А еще немного страшило предстоящее "собеседование". Гидеон уже и не знал радоваться ему или нет. Все таки Дамблдор чудной человек. Великий, но чудной, и понять его нет никакой возможности. Ну вот зачем ему два совершенно шалопаистых волшебника молодого возраста? Пожирателей смешить? Так для этого другие есть средства. И не такие уж они и великие маги-размаги с братом, чтобы их в орден приглашали. Уж как туда попал Фабиан, его брат-близнец не знал, может даже через постель, но факт остается фактом: Фабиан был членом Ордена. И постоянно сливал информацию. За такое в общем-то  по головке не гладили. И может Дамблдор уже избавился от Фабиана и решил заняться им - Гидеоном?
Усмехнувшись своим идиотским мыслям, которые как чокнутые пикси вились в голове, волшебник отворил дверь паба "Три метлы". Здесь ничего не изменилось, все те же столики, та же стойка и те же светильники. Только Дамблдор здесь не сидел каждый вечер, когда Гидеону было пятнадцать. И совсем удивительно, что Дамблдор размахивает руками, уж не узнать его - это совсем верх непросвещенности.
— Добрый вечер, Гидеон.
Дамблдор, как оказалось, тоже не изменился, ну да оно и к лучшему.
- Добрый вечер, профессор.
Гидеон кивает и вешает мантию на спинку стула. Все таки стулья в "Трех метлах" одни из самых удобных. Гидеон бы не отказался от парочки таких стульев себе в лачугу. Но мадам Розмерта категорически отказывалась рассказывать, где она прикупила такие стулья.
Когда подошла владелица паба, Пруэтт ненадолго задумался чего бы ему хотелось.
- Один грог, пожалуйста.
Розмерта удалилась насвистывая какую-то прилипчивую мелодию, часто звучащую на колдорадио. Вернулась она тоже быстро, директор Хогвартса еще не успел начать свой расспрос. От грога пахло медом и лимоном. Совершенно дикое сочетание с ромом, но однозначно одно из лучших.
— Фабиан все тебе рассказал, не так ли?
Вопрос профессора Дамблдора прозвучал несколько неожидано и странно, но этого стоило ожидать. Профессор никогда не отличался любовью к  лобовым атакам. Отхлебнув грога, Гидеон ненадолго задумался. Все таки Фабиан был болтлив, но не настолько. чтобы рассказать ему всю подноготную Ордена.
- Я не уверен, что его отрывочные рассказы можно назвать всем. Некоторые тайны, я уверен он сохранил и не расскажет даже под пытками. Даже под моими пытками. - Пруэтт улыбнулся, все таки пытать брата он не собирался. Только если чуть-чуть. Морально. Пару раз в день. - И я не уверен, что мне нужно знать все. Даже если это "все" ограничено только знаниями Фабиана.